Яна Станиславовна Дягилева, известная всем больше как Янка, родилась в Новосибирске 4 сентября 1966 года. Родилась в простой семье с достатком ниже среднего. Отец, Станислав Иванович, по профессии теплоэнергетик, а мать, Галина Дементьевна - инженер промышленной вентиляции. Семья жила в деревянном одноэтажном доме(занимая его часть площадью 14 кв.м.) по адресу Ядринцевская, 61.

Во время учебы Янки в школе родители заметили ее склонность к стихосложению, да и к искусству вообще. Уже тогда она писала стихи, которые, вероятно, не сохранились. Увлекалась рок-музыкой, тусовалась в Новосибирских рок-кругах. Отец хотел, чтобы после окончания школы Яна поступила в Институт Культуры, но ее собственный выбор был совсем другой (по другим сведениям свою роль сыграло желание матери). Она поступила в Новосибирский Институт Инженеров Водного Транспорта (профилирующийся по строительству объектов водоснабжения). Там она стала членом ансамбля политической песни. С этим ансамблем она объездила с концертами всю область. Это был ее первый концертный опыт. Увлечения той поры - английская поэзия, гитара, песни БГ и Бичевской. Путешествовала автостопом по стране, посещала различные рок-мероприятия, в том числе в Москве и Питере. Только тогда еще Янка никому не была известна. Первые известные стихи датируются 85-м годом.

Осенью 1985 года на одном из Новосибирских квартирников познакомилась с Александром Башлачевым. Незадолго до того (в 1983 г.) Саша закончил журфак Уральского университета (г. Свердловск), а осенью 1984 года, как известно, А.К. Троицкий помог ему перебраться в Москву. Сама Янка тогда еще стеснялась выступать со своими песнями, изредка пела их только в узком кругу, для нескольких подружек-хиппи - однокурсниц, близких друзей. Янка произвела огромное впечатление на Сашу, вскоре после встречи с ней в разговоре с ее отцом он сказал: "Ваша дочь знает о жизни гораздо больше, чем вы можете подумать...". Видимо, после этих бесед Янка стала более серьезно относиться к своим стихам, многие из них оформила в качестве песен. Беседа с СашБашем изменила и отношение отца к творчеству дочери. Но пока что, в 1985-1986 она все еще не решается выйти со своими песнями на сцену.

Вообще, история знакомства Янки с Башлачевым - из разряда легенд. О том, что они были хорошо знакомы, говорят многие, и отрицать этот факт нельзя. Но есть серьезные расхождения во времени. Например, по другим сведениям, знакомство это состоялось еще в домосковский период жизни Александра, т.е. в 1983-1984 году. Есть свидетельства того, что они пересекались и потом - в Москве и Питере (когда Янка еще не выступала публично). Но как бы там ни было - не стоит выискивать какой-то тайный смысл в дружбе Янки с Сашей, и, тем более, исходя из этого, пытаться как-то связать их творчество. Факт знакомства этих, без сомнения, гениальных людей может представлять интерес человеческий, биографический, но для понимания песен Янки или Башлачева он не дает ничего нового.

Об истоках Янкиного творчества и о влияниях писали многие и немало. Сравнения с Дженис Джоплин, Джоан Баэз, Патти Смит, Мелани, ранней Бичевской уже набили оскомину, и, по сути, не отражают ничего. Видимо, не стоит на этом останавливаться. Разумеется, Янка была знакома с творчеством всех этих певиц, известно, например, что она очень любила Джоплин и часто пела в компаниях ее блюзы. Но прямого влияния не заметно. Гораздо интереснее попытки академических исследований Янкиных текстов. Из них хочется выделить труд Марины Кудимовой "Янка-Вопленица", где Янкино творчество привязывается к таким авторам, о которых она, впрочем, скорее всего, и не слышала; статью А.С.Мутиной ""Выше ноги от земли" или ближе к себе (о некоторых особенностях фольклоризма в творчестве Янки Дягилевой)", в которой автор сделала много правильных и интересных наблюдений, но, увы, многие выводы весьма спорны, да и исследование производит впечатление недоделанной работы; статью Елены Хаецкой "Исследование о Янке", в которой проводятся ассоциативные параллели с различными авторами, прослеживается связь с народным творчеством. Иермонах Григорий (В.М. Лурье), известный также своими исследованиями русской рок-поэзии, неоднократно анализировал Янкины тексты в своих статьях ("Попробуем здесь" или Церковь и современная культура; Смерть и самоубийство как фундаментальные концепции русской рок-культуры), имеется исследование С. Свиридова "Янка. Рижская. По поводу одного текста". Известная рок-журналистка и театровед Марина Тимашева неоднократно пыталась запараллелить Янкины песни с Башлачевым. Но по стихам (не по песням, т.к. стихов гораздо больше - около 80) влияния, сходства не отследить. Есть стихотворение 87-го года, посвященное "А. Б.", есть аллитеративное "Я голову несу на пять корявых кольев", которое могло быть написано в порядке творческого соревнования или пародии - но различий гораздо больше, чем сходства. Если уж на то пошло, можно притянуть за уши что угодно и к чему угодно. Но зачем?

Янка была знакома и с Дмитрием Ревякиным, даже стала соавтором текста песни "Надо Было", которая исполнялась на концертах (один из них, 1-й Новосибирский рок-фестиваль 1987 г. недавно был издан - CD "Надо Было"). Янка часто приходила на репетиции группы, и однажды принесла текст песни. Она сразу всем понравилась, немного изменили, подправили, и получилось то, что мы можем теперь слышать. Но дальнейшего развития этот творческий союз не получил.

В 1986 году, после 6-ти летней болезни умирает мать Янки. Это было большим потрясением для Янки. Возможно, именно это ее состояние плюс последовавшее вскоре знакомство с Егором Летовым и привело к тому, что спустя 2,5 года после начала учебы Янка оставила институт. С Егором она встретилась впервые в апреле 1987 года на 1-ом Новосибирском рок-фестивале. Сразу после этого фестиваля, ставшего переломным в жизни Янки, Дима Кузьмин, Янка, Ира Летяева, Костя Рублев, Женя Данилов и другие новосибирцы поехали в Омск, где Янка знакомится с товарищами Егора по группе ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА и другими Омскими рокерами. Летом и осенью этого года путешествовала по стране автостопом вместе с Егором Летовым, скрывавшимся от преследования властей:

"Мы были в "бегах" до декабря 1987 года, объездили всю страну, жили среди хиппи, пели песни на дорогах, питались, чем Бог послал, на базарах воровали продукты. Так что опыт бродячей жизни я поимел во всей красе. Где мы только не жили - в подвалах, в заброшенных вагонах, на чердаках..."

(из воспоминаний Егора Летова). Свердловск, Ленинград, Прибалтика, Коктебель, Симферополь, Киев, Омск, Новосибирск...

При любых возможностях давали концерты. В отличие от Янки, Егор всегда считал, что любое творчество должно быть обнародовано, записывал бесчисленное количество альбомов и бутлегов, включая в них все, даже неудачные свои творения. Дошло до того, что в дискографии путаются теперь даже искушенные поклонники Летова (разбиение альбомов, перетасовка песен, сборные альбомы из фрагментов разных записей, альбомы с одинаковыми названиями только увеличили путаницу). Одержимый собственной популярностью в неформальных кругах, уверенностью в своей гениальности, Егор пытается расшевелить и Янку, вытащить ее на публику, убеждает в необходимости петь свои песни людям.

Выступая на квартирниках, тусовках. Янка видит, что ее песни действительно находят живой отклик у слушателей, нравятся людям. Приходит уверенность в собственных силах. В период 1987-1988 гг. Янкой написано больше всего из известных стихов и песен. Янка мечтает о создании собственной группы. Но за неимением таковой, в 1987-ом же году предпринимает попытку стать басисткой в ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЕ. Что-то не сложилось. Наверное, к лучшему. Похоже, что в этом качестве Янка так ни разу и не выступила - все осталось на уровне прожектов. Однако Янка и Егор вместе выступают, играют первые квартирные концерты, вместе записываются. Впрочем, участие Янки в Егоровых альбомах не было равноправным. Возможно, что Егор просто не осознавал масштаба Янкиного таланта, силы ее песен. Иначе, зачем было так упорно впихивать ее в свои проекты в качестве прослойки между песнями? В итоге Янкина деятельность того периода (да зачастую такое случалось и позже) ограничилась лишь незначительными вкраплениями в альбомы ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ: стишок в "Тоталитаризме", песенка "Печаль Моя Светла" в "Некрофилии" (при переиздании Летов почему-то выкинул Янкину песню из альбома), каверы советских песен - "Ничего Не Вижу", "Белый Свет", подпевки, металлофон, "Нюркина Песня". Одну написали вдвоем ("В Каждом Доме"), одну вдвоем спели ("Деклассированным Элементам"). Но гораздо сильнее проявилось неравноправие в том, что Летов фактически диктовал Янке, как ей писать ЕЕ альбомы - делал и записывал он их исключительно на свое разумение.

В апреле 1987 года состоялся рок-фестиваль в Симферополе. Янка и Егор там не выступали, но присутствовали. Группа знакомится с Ромычем Неумоевым (ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ), который приглашает их посетить Тюмень. Во время путешествий по стране Янка знакомится в Питере с Фирсовым и Соколковым (известный также, как "Начальник", директор знаменитой котельной, где работали Цой, Башлачев и другие рокеры), которые впоследствии немало помогли ей в концертной деятельности и записи альбомов, квартирников. Примерно в то же время состоялись концерты ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ в различных городах, где Янка также не пела, но ездила вместе с Егором.

В начале 1988 г. опять-таки при содействии Егора был создан проект ВЕЛИКИЕ ОКТЯБРИ (название было придумано самой Янкой в спешке, и оказалось потом не вполне удачным). Отец все время очень удивлялся способности Янки "командовать" парнями. И интересовался, чем все-таки занимается Янка. Он был на двух концертах Яны, и ему очень понравилось, так как он получил возможность узнать, чем живет его дочь, ведь в семье она была довольно скрытной.

...Скрытность, но нежность и доброта - вот, пожалуй, основные Янкины черты. Она очень любила зверюшек, все время приносила в дом всякую живность, которая болела, и сама лечила. "Вот если б можно было всем помочь!" - все время говорила Янка. Особенно любила котов, ласково их называя "котейка" (это слово часто встречается в поэзии, как Янки, так и Егора). Еще она очень любила мягкие игрушки, особенно мишек (отсюда и песня Егора Летова "Плюшевый Мишутка", посвященная Янке и написанная еще при ее жизни). Они и сейчас до сих пор стоят на полке длинным рядом.

Одевалась Янка просто и скромно, почти не пользовалась косметикой, была весьма непритязательна в быту. На наряды денег не было, да и не обращали тогда на одежду большого внимания. Зато обожала всякие бисерные фенечки, кожаные шнурочки, сама плела их и щедро раздаривала друзьям. Прическа - всегда одна и та же: длинные распущенные волосы... Какая она была - Янка? Все вспоминают ее, как человека чрезвычайно простого и приятного в общении, добрую, веселую и контактную девчонку, очень энергичную, заводную, временами немного странную, но всеми любимую. Никакой заносчивости, "звездной болезни", ощущения собственной исключительности, свойственного многим рокерам. Янка была из тех людей, которым искренне рады в любой компании. В любом городе, куда бы она ни приезжала, тут же находились люди, наперебой предлагавшие ей ночлег, еду, всевозможную помощь...

Первая акустическая запись - "Не Положено" была сделана в Омске и относится к октябрю 1987 - январю 1988. Из-за краткости альбом почти не распространялся или имел хождение в качестве дописок. Примерно в 1990 году Егор Летов, не советуясь с Янкой, дополнил запись различными акустическими (студийными и концертными) версиями ее песен. Впрочем, Янка категорически открещивалась от этого пиратского варианта, и издан он был лишь после Янкиной смерти. Альбом "Не Положено" - одна из лучших записей Янки (сам Егор признает это в своих "Гроб-хрониках") - почти акустика, Летов только немного подыгрывал на электрогитаре. Впоследствии 2 песни из этого альбома Егор дополнил ударными и басом и зачем-то включил в концертный бутлег "Инструкция По Обороне", к которому Янка никакого отношения не имела: запись была сделана осенью 1987 года в тюменском общежитии моторного завода, а Янка впервые появилась в Тюмени лишь весной 1988. Гораздо логичнее было бы выпустить полноценный альбом обработанных песен Янки из "Не Положено", а еще лучше - сам альбом в его аутеничном виде - с дублирующейся последней песней, разговорами перед ней.

Первое публичное Янкино выступление - на первом Фестивале Альтернативной и Леворадикальной музыки в Тюмени, в ДК Нефтяников (24-26 июня 1988 года), в составе ВЕЛИКИХ ОКТЯБРЕЙ - Игоря "Джеффа" Жевтуна (гитара) и Евгения "Джексона" Кокорина (барабаны - его отвратительные профессиональные качества вспоминают практически все, кто хоть раз слышал). Однако, по воспоминаниям Артура Струкова "Янка пела акустику - для нее это был дебют на сцене, после квартирников". Что же было там на самом деле - акустика или электричество - неизвестно (запись не найдена). Мнение очевидца: "Уральские баллады о тусовочной жизни современной девушки хиппи. С панк-роком ничего общего не имеет". А вот характеристика Егора: "Баба-панк, к хиппизму отношения не имеет, чистый панк, агрессивный".

За две недели до фестиваля с тем же составом музыкантов писался тюменский бутлег "Деклассированным Элементам" - в местной "полустудии", на магнитофон "Сатурн". Судьба сжалилась над Янкой, вышло так, что эта запись, не причислявшаяся к каноническим даже самими музыкантами, оказалась лучшим электрическим студийным воплощением песен Янки. Альбом был записан на одном дыхании, без звукорежиссера, с минимальными техническими условиями.

Этим же летом в Крыму Янка сдружилась с Ником Рок-Н-Роллом (первое, эпизодическое знакомство состоялось еще в 1987 году). Впоследствии Ник становится одним из самых близких Янкиных друзей. 1 августа 1988 года - концерт в Кургане с ИНСТРУКЦИЕЙ ПО ВЫЖИВАНИЮ, который является, наверное, одной из лучших концертных электрических записей Янки. Осенью в Новосибирске вместе с группой ЗАКРЫТОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ были записаны 3 песни, вошедшие впоследствии в качестве бонус-треков в альбом "Деклассированным элементам".

Осенью Янка с Егором попадают в Питер на первые квартирники, где уже ждали известного по самописным альбомам Летова. Зрители получали в качестве приложения Янку, и все всегда были потрясены ее песнями, ее талантом. В Москве - та же реакция: "Духовно анемичная, изверившаяся Москва ходила на Янку, как куда-то в эпоху Возрождения, дивясь в ней той силе чувств, которую не видела в себе", - вспоминает Гурьев, добавляя с запоздалым раскаянием: "Мы ее ели". "От песен Янки веет безысходностью, но с ними почему-то легче безысходность эту преодолеть", - написала другая журналистка, Светлана Кошкарова, и это справедливее и уместнее. "Янку боготворили, обожали, преклонялись - перед плотной основательной сибирской девочкой, руки в феньках, на рыжих лохмах хайратник, шитый бисером; не мадонна, не анемичное хрупкое чудо. Кажется, она жила, вовсе не замечая этого преклонения, жила полностью в себе. Песни - абсолютно интимны "Ты увидишь небо, я увижу землю на твоих подошвах" - могла написать только безоглядно (и безответно?) влюбленная женщина. В кого?" (Е.Борисова. ЯНКА. ХРОНИКА ЯВЛЕНОЙ СМЕРТИ).

После 88-го года - и чем дальше, тем заметнее - стихи и песни становятся все более темными, неконкретными, тяжкими. Многие - в мужском роде. И все больше о смерти: карнизы, падения и многоэтажки:

"А я почему-то стою и смотрю до сих пор Как многоэтажный полет зарывается в снег".

"По шершавому бетону на коленях вниз Разлететься, разогнаться - высота, карниз"

Хотя Янка и мало говорила о Башлачеве (что подтверждает ее скрытность), общение с ним, по воспоминаниям друзей, оставило сильный след в ее душе, она очень тяжело переживала его самоубийство. Возможно, что и перемены в ее творчестве были связаны с его гибелью. Но, по мнению других, роковой перелом наступил после самоубийства гитариста ОБОРОНЫ Димы Селиванова.

Январь 89-го, 28 число - первые публичные концерты в Москве, в ДК МАМИ: сначала Летов в электричестве, потом Янка с ГО, белый свет в зале, обдолбанные пункера, урбанистический концерт. В январе же - участие в сейшене в НЭТИ, в Новосибирске. В конце января - концерт с "ГО" в Питере - зал "Время" в Автово: 3 песни, бешеный звук, подпевки Егора. Тогда же, в Питере, в это время французскими журналистами снимается фильм о рок-жизни в Советском Союзе. Питерский концерт Янки и Егора входит в этот фильм. К сожалению, этой записи, похоже, в России не сохранилось. При помощи Анатолия Соколкова, пытавшегося как-то помочь музыкантам обрести официальную "крышу", ОБОРОНА и Янка вступают в Ленинградский рок-клуб, но так до конца и не приживаются в нем. Почти все питерские музыканты инстинктивно отторгают чуждое и непонятное им. Дружеские отношения сложились только с музыкантами АУКЦЫОНА.

19 февраля - в ДК МЭИ, аншлаг (из-за ОБОРОНЫ) 20 февраля - концерт памяти Башлачева в Питере. Организаторы не хотели, чтобы на концерт попали все без разбору, и попытались устроить вечер "для посвященных" - маленький зальчик ДК Пищевиков, в сборной солянке из необъявленных исполнителей (в лицо знали, кажется, только Ревякина и Задерия) три песни, сравнимые по силе эмоционального воздействия с языческими заклинаниями, ревер, "мороз по коже, шепот: "Кто это?"", - вспоминает присутствовавшая на концерте Екатерина Борисова.

В начале года - акустическая запись на две гитары с Летовым, сделанная по желанию Летова дома у Фирсова специально для русской эмиграции в Париже, в 95-м переизданная под названием "Продано!". Тогда же делалась и акустическая запись самого Летова "Русское поле экспериментов". Вскоре после записи Летов по неизвестным причинам отказался от этих альбомов и потребовал исключить их из дискографии ГО и Янки. Однако, потом смягчился и дал им "право на жизнь", скромно именуя их бутлегами. И на том спасибо. В 1990-ом Егор распотрошил эту Янкину запись, добавив несколько песен из нее к "Не Положено" (тот самый вариант, так возмутивший саму Янку).

Январь-февраль - квартирники в Москве (один из наиболее известных записан Олегом Ковригой и издан под названием "Акустика", а позже переиздан с добавлением редких записей из частной коллекции Алексея Маркова, как "Красногвардейская" - по названию близлежащей станции метро).

В конце февраля в Харькове состоялся фестиваль "Рок против сталинизма". Янка не участвовала в программе, но поехала за компанию. 28 февраля Летов, Янка и Александр Чернецкий (группа РАЗНЫЕ ЛЮДИ) играют квартирник, выступление Янки на котором недавно издано московским "Отделением Выход". У Алексея Коблова сохранилась и полная запись того концерта (наиболее широко распространена 90-минутная запись выступлений Егора и Янки). Хочется надеяться, что когда-нибудь этот концерт будет издан целиком.

В апреле состоялась серия акустических концертов в Иркутске и окрестностях. Вначале Янка выступила в Ангарске. Концерт организовывался Ангарским Творческим Объединением Молодежи (в дальнейшем - ТОМ) и Игорем Степановым (сейчас проживает в Израиле). Этим же объединением как раз в то время проводилась выставка художников-митьков, на которой Янке и была предоставлена возможность сыграть. На второй же песне порвалась струна, целый час искали новую. Но несмотря на неудачное начало, Янка отыграла весь концерт, как обычно. На следующий день Янка выступала в Иркутске в помещении библиотеки на ул. Триллисера. На иркутскую землю Янка всегда приезжала вдвоем с Аней Волковой, своей ближайшей подругой еще со школы.

3 июня Янка принимает участие (2 песни) в концерте памяти гитариста ГО Дмитрия Селиванова, повесившегося в апреле того же года. Кроме Янки в концерте выступали ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА, ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ, Манагер. Концерт был недавно издан вместе с другими оставшимися видеозаписями Янки.

Весна-лето 1989 - концерты в Киеве, в Крыму (ДК МВД в Симферополе), Ялта, Гурзуф.

23 июня - маленький сейшен у Чернецкого в Харькове. Осталась 90-минутная запись, на которой Янка, Чернецкий и харьковский музыкант Коча (Сергей Кочерга) по очереди поют свои песни. В отличие от совместных концертов с Летовым, запись поражает своей естественностью, легкостью и отсутствием того характерного надрыва в голосе Янки в присутствии Егора (это очень заметно в сравнении, например, с концертом 28 февраля).

Концерт в Харькове 26 июня, ДК "Пищевик". "Порвалась струна - перестроила гитару на пять, потом другая - доиграла на четырех. А могла бы, наверное, доиграть и на одной". В Харькове ее еще плохо знали, но приняли безоговорочно. Тем же летом состоялся второй панк-фестиваль в Тюмени.

В октябре в Барнауле проходит первый фестиваль "Рок-периферия". Янка на нем присутствовала, но не выступала по причине "абстрактного облома" (фраза из маленького интервью с Янкой барнаульскому самиздатовскому журналу "Периферийная нервная система").

В том же 1989 году, в июле-сентябре при активном участии Егора Летова записываются первые "официальные" и (что немаловажно) признанные за таковые самой Янкой электрические альбомы "Ангедония" и "Домой!". "Раздражающую меня этакую скорбную, пассивную и жалкую констатацию мировой несправедливости, заметно присутствующую в Янкином голосе и исполнении, я решил компенсировать собственной агрессией... Возможно, в результате возникло не совсем ей СВОЙСТВЕННОЕ (а, может быть, и совсем не свойственное), зато получилось нечто ОБЩЕЕ, грозное и печальное, что в моем понимании - выше, глубже, дальше и несказанно чудеснее изначального замысла". В его понимании. Это про "Ангедонию" и "Домой!". Янка бунтовала, Егор гордился результатами своих трудов - зато, мол, вышел не "бессильный бабий плач", а крутой панк, без "эстетства и утонченности", и без презираемой Егором жалости к миру. Но эта жалость все равно никуда не делась оттого, что чистый Янкин голос был заглушен шумом и скрежетом "фирменного" грязного звучания Летова и компании. Но вряд ли она сделала хоть одну запись так, как хотелось ЕЙ САМОЙ, от начала до конца свободно. В какой-то степени это удалось только в "Продано" да в нескольких концертах, которые, собственно, и не предназначались для широкого распространения.

Безумно обидно, что нет практически ни одной электрической записи, где инструменты звучали бы адекватно Янкиным песням, не портили бы их, не заглушали, а наоборот, выгодно оттеняли и делали еще лучше, еще выразительнее... Мы уже никогда не узнаем, зачем она уступала - из женской мягкости, из боязни потерять уважение Егора и возможность сотрудничать с ним? А может быть, искренне верила, что именно таким и должен быть настоящий панк? Ведь не отказывалась же от этих альбомов (как это было с "Не положено" и "Делассированными Элементами", считая их ученическими, несовершенными). Зачем пыталась быть басисткой в ОБОРОНЕ, зачем убеждала себя (а Летов - других), что она панк-певица? Многие теперь рассуждают, какова была бы Янка без Егора? Наверное, он ей многое дал. И, наверное - не меньше отнял. Можно только гадать, что бы получилось, играй Янка с Саш-Башем, или с Дмитрием Ревякиным, или с ИНСТРУКЦИЕЙ ПО ВЫЖИВАНИЮ. Почему-то кажется, что любой из этих вариантов был бы лучше. Но Янка выбрала именно Егора, и, несмотря на постоянные ссоры и размолвки, так и не порвала с ним полностью до самого конца. Непонятно, насколько ее устраивало или не устраивало вмешательство Летова в запись ее альбомов, но дальше она хотела работать уже самостоятельно, собрать свою группу. Такие попытки несколько раз предпринимались, но реально из этого ничего не получилось. В немалой степени из-за нежелания Егора.

В разных городах начинают ходить по рукам записи, в основном акустические. Янка становится известной не только в андеграундных кругах, но от официальных записей отказывается: "Слышали, на "Мелодии" выходит ваша пластинка? - Ложь. Не записывалась и записываться не собираюсь, даже если предложат" (из беседы с журналисткой Еленой Гавриловой в Барнауле, на "Рок-Азии", октябрь 1990 г); "А, на "Мелодии" мы отказались записываться" (из ответов на записки во время концерта в Иркутске, октябрь 1990 г. После этой Янкиной реплики слышен одобрительный гул зала). Летов в одном из интервью говорил, что "Мелодия" предложила Янке записать пластинку, но было поставлено условие - без мата. Вначале Янка действительно собиралась сделать сборник из разных альбомов, но потом решила отказаться от записи. Примерно в это же время песни Янки начинают потихоньку появляться на радио, преимущественно, на молодежных станциях: "От большого ума", купированный вариант "Гори-Гори ясно". Вряд ли сама Янка знала об этом, и вряд ли кто-то спрашивал ее разрешения. В Лондоне известный ведущий радио ВВС Сева Новгородцев также включает ее песни в свои программы.

Параллельно в 1988-1990 гг. Янка участвует в дочернем проекте Егора Летова КОММУНИЗМ. Проект был полностью студийным. Группой было записано около 10 альбомов, в нескольких Янка поет свои и чужие песни, подыгрывает на металлофоне, подпевает Егору. Некоторые песни вошли в сборник лучших песен КОММУНИЗМА из 4-х кассет (ХОР-рекордс, 1994), "Нюркина песня" - в альбом "Стыд и срам", еще кое-что - в сборники "Я Оставляю Еще Пол-Королевства" (1992) и использовано Джулианом (группа ДАР, Москва) для сборника ремиксов "Столетний Дождь" (1993). Остальное существует в виде любительских записей.

Год 1990 открылся череповецкой "Рок-Акустикой" (12-14 января). Аудиозапись была уничтожена по просьбе Янки в ночь после концерта - Янка не хотела попасть в фестивальный сборник, планировавшийся к изданию "Мелодией". Видеозапись Янкиного выступления 13 января сохранилась и была недавно издана на питерской студии "Манчестер Files". Мнения обо всех, кто там играл, весьма разнородны, о Янке - однозначны: "...как живительная влага для искаженной и опаленной солнцем земли. Ее голос вливался в вены, пульсировал внутри, разгоняя кровь и очищая душу от тех фекалий, которыми загружает нас окружающий социум". "Ты, Янка - большая река" (Маша Володина). Это не пророчество, это о песнях.

Впрочем, были и другие отзывы: высокомерно-оскорбительная фраза в автобиографии вечно всем недовольного Юрия Морозова, отозвавшегося о Янкином выступлении в Череповце так: "...Подвыпившая Янка, с грохотом скакавшая под неизбывную умцу-умцу по сцене и голосившая не своим голосом, чтоб затем вскоре повеситься".

17 февраля 1990 года в ДК МЭИ в Москве состоялся исторический концерт, неофициально - памяти Саши Башлачева, в котором, кроме ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ и Ника Рок-Н-Ролла, принимала участие и Янка с ВЕЛИКИМИ ОКТЯБРЯМИ. Концерт издан (надо сказать, звук обработан весьма халтурно, непонятна и причина вырезания части песен Егора, всего выступления Ника и нескольких совместных джем-номеров), но полная версия еще только ждет своего часа.

Через 3 дня, 20 февраля - мемориал Башлачева в Питере, в БКЗ "Октябрьский", тоже записанный, изданный и разобранный по полочкам. Чуть ли не единственное выступление Янки в столь официальном мероприятии. Опять с Летовым (и опять после Летова! - он всегда настаивал на таком порядке), опять мало песен - всего три. Организаторы в шоке после их выступлений: "Кто эти гопники, выступавшие сейчас - тощий парень и толстая девушка?! Не могли пригласить певцов получше?! Еще мата со сцены не хватало!..", концерт едва не закончился скандалом. Липницкий в "СДВИГ-афише" упрекнул Янку в излишней безысходности и отсутствии юмора в песнях. Известно, что в жизни она была веселым и смешливым человеком, но нет ни одной смешной песни, ни одного забавного стишка. Но о каком юморе можно говорить на поминальном концерте? Ни Янка, ни Егор не участвовали в финальном хоровом (жизнеутверждающем?) пении Ильченковской "Бей, Колокол". Ни Янка, ни Егор не попали в телеверсию этого концерта.

Зима-весна - серия квартирников в Москве и в Питере, в Кирпичном переулке - Летов-Янка-Олди (Олди пел только на одном из квартирников). 9-10 апреля 1990 - концерты с Летовым в Киеве - последние (из известных) совместных их выступлений. В мае у Летова возникает идея записать в рамках КОММУНИЗМА что-то типа нынешних "Старых Песен О Главном", куда вошли бы уличные блатные песни с привлечением к этому проекту Янки. Но этому замыслу так и не суждено было сбыться. В этот период Янка жила преимущественно в Новосибирске, много времени проводила у своих друзей в общаге Новосибирского Университета, где собиралось немало интересных личностей. Одной из них, близкой подруге Янки - Юле Шерстобитовой из Томска (вокалистка группы НЕКИЕ СТЕКЛЯННЫЕ ПУГОВИЦЫ) посвящена песня 1987 года "Я оставляю еще полкоролевства".

1-2 сентября 1990 - зеленоградский фестиваль "Молодой Европейский Андеграунд", организаторы - Гурьев, Коблов, Никитин - "Контр Культ Ура", "Тихий Парад". Без Летова, с ОКТЯБРЯМИ, с дикими аппаратными проблемами, пропадавшей гитарой, неслышным голосом. Все равно - "О-о-о!", как всегда. И все словно боятся писать о Янке, боятся навредить даже восторженным словом. "Подснежнику все равно, кто его раздавил - белка или медведь". Почему все к ней относились так, только ли из-за песен?

Последний из больших фестивалей с Янкой - "Рок-Азия" в Барнауле (предыдущие фестивали этой серии назывались "Рок-Периферия"). 9-13 октября 1990 г. играла с ОКТЯБРЯМИ. Мнение Тоби Холдстворта из "Синсер Менеджмент" (Лондон): "Это большое искусство. Грязь со вкусом - это круто!" Мнение из зала: "Боже, где она нашла таких лабухов!" Сама тоже, кажется, была недовольна - едва закончив последнюю песню, сорвала гитару и грохнула ею о сцену. И ушла. По мнению очевидцев, несмотря на все технические проблемы, "выступление было мощное, но абсолютно суицидальное. Следующим актом было бы самоубийство на сцене" (Алексей Коблов). Кто-то додумался обозвать ее "леди-панк".

В октябре-ноябре того же года Янка снова приезжает в Иркутск. Первый концерт, как и полтора года назад, в Ангарске (организаторы - ТОМ) в ДК "Энергетик". Снова технические накладки - на второй песне зафонил микрофон, чтобы не прерывать песню, Янка опустилась на колени и допела в таком положении. Потом попросила сделать перерыв - свело руку.

На следующий день Янка играла в Иркутске, все та же библиотека на улице Трилиссера - последний из сохранившихся в записи концертов Янки. Редкий случай, когда Янка изменила своему правилу не отвечать на вопросы (среди сохранившихся записей - это единственная подобного рода). Между песнями - ответы на записки из зала. Живая непосредственная запись, непринужденное общение со слушателями. Новые на тот момент песни, а также редко исполняемые "Пауки В Банке" и "Нюркина Песня". 3 песни из этого концерта вошли в Летовскую компиляцию альбома "Не Положено", одна песня в альбом "Стыд и Срам". По свидетельству очевидцев концерт был потрясающий, впрочем, как и все предыдущие выступления в Иркутске и Ангарске. Народу набился полный читальный зал, слушатели сидели на полу, вплотную придвинувшись к Янке. После концерта долго не расходились. Сама Янка тоже выглядела радостной и возбужденной.

В эти же дни играла Янка и в иркутском Политехе. Но, как вспоминает Елена Оренинская, работавшая в то время в библиотеке, концерт не удался: "Я еще тогда подумала: зачем она приехала, если ей нечего сказать? Потому что песни были все старые, и она какая-то неэнергичная... Это было за полгода до ее смерти. Видно было, что человек немножко не здесь... что-то происходит в жизни".

На следующий день друзья повезли Янку на Байкал. До этого времени Янка еще не бывала на Байкале, а тут как раз представилась возможность перед отъездом увидеть жемчужину Восточной Сибири.

В феврале 1991 года Янка с Нюрычем снова приезжают в Иркутскую область. Организаторам не удалось своевременно выбить помещение для концертов. Янке пришлось задержаться на некоторое время, в течение которого она жила у друзей то в Иркутске, то в Усолье, то в Ангарске. Из-за этой задержки у Янки срывалась запись ее новых песен в Новосибирске, - там были уже оговорены сроки, найдены музыканты. В конце концов, было найдено место для нескольких выступлений Янки в читальных залах иркутских библиотек: имени Иосифа Уткина и на ул. Триллисера. Впрочем, по прошествии времени никто толком теперь не может вспомнить, состоялись ли эти концерты, были ли они записаны (хотя известны имена фотографа и того, кто должен был делать записи). В любом случае, записей этих найти не удалось, возможно, и были какие-то акустические концерты Янки в 1991 году, но о них ничего неизвестно - последним известным (и записанным) остается концерт в Иркутске в октябре 90-го.

В конце февраля Янка уехала в Новосибирск. Запись новых песен все же состоялась - в общежитии НЭТИ на Красном проспекте возле метро "Заельцовская" она записала в акустике четыре песни, в которых боль буквально хлещет через край - "Выше Ноги От Земли", "На Дороге Пятак", "Про Чертиков", "Придет Вода". Песни удивительно емкие, многогранные, полные жутких образов, с плотным и тяжелым саундом (это заметно даже в акустике). Записывал песни Игорь Краснов. И кажется теперь неудивительным, что эти песни оказались последними. Что еще можно спеть после такого?

Тем временем у Янки начинает прогрессировать депрессия. Она почти перестает писать песни и стихи, прекращает давать концерты, замыкается в себе. По словам ее отца, это началось еще в феврале 1990 года, после возвращения с московского и питерского концертов памяти Саши Башлачева, гибель которого в свое время сильно выбила Янку из колеи. Что произошло с Янкой там - в Питере, в Москве, какие мысли догнали ее спустя 2 года после трагедии с Сашей?.. В 1991-ом она все чаще уединялась в своей комнате, на все вопросы отвечая: "Мне не о чем говорить". Почти все время Янка проводит дома, лишь изредка встречаясь со старыми друзьями. В марте по свидетельству Кузьмы Рябинова она последний раз виделась со своими соратниками по ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЕ и ВЕЛИКИМ ОКТЯБРЯМ в Омске.

Отношения Янки с Егором Летовым становятся все хуже, первые ссоры на почве разного подхода к творчеству и к жизни вообще, начались еще в 1988 году. Тем не менее, они изредка встречаются, периодически вместе проводят концерты и помогают друг другу в записях. Однако можно заметить, что, начиная с лета 1990 года, все концерты, в которых выступала Янка, проходят без участия Егора. Тандем распался. Постепенно отойдя от Егора, Янка почти перестает общаться и с остальными своими товарищами, с которыми вместе работала. В какой-то момент она осталась практически одна. Начинает тяготеть к сольным выступлениям, к акустике.

Не секрет, что Янка была долгое время в гражданском браке с Егором Летовым, вероятно, они любили друг друга. Но в последний период Янка уже не была вместе с Егором. Примерно в 1990-ом году в ее жизни появился другой человек, Сергей Литаврин, учившийся в Новосибирском университете и живший в общежитии, некоторое время они жили там вместе с Янкой.

Тем временем отец Янки женился и вместе со своей новой женой, Аллой Викторовной, начал отогревать Яну. Она сильно увлеклась российским фольклором, разучивала массу народных песен (она и всегда их любила, часто пела на различных тусовках), читала много книг. В общем, постепенно отходила.

На конец весны некими организаторами из Сибири планировался Янкин совместный с БГ и КАЛИНОВЫМ МОСТОМ тур по городам Золотого Кольца, Русского Севера, ждали ее и на первых московских "Индюках". Но на дверях ДК Русакова висел огромный плакат "Летова не будет!", а о Янке передавали друг другу: у нее жуткая депрессия, приезжала в Москву, пролежала сутки на кровати лицом к стенке и уехала домой... Домой.

Наступил май 1991 года. Семья выехала на дачу на первомайские праздники, а потом и на День Победы. Вот тут-то и свершилось то, чего никто не ждал. Янка очень стеснялась курить при родителях и все время уходила в лесок неподалеку от дома. После ужина, примерно в 8 часов, она опять ушла в лесок и долго не возвращалась. Ее пошли искать, но не нашли. Перед этим она поругалась с близкими, поэтому решили, что она уехала в город, как часто бывало. Утром отец, приехав в город, обзвонил всех Янкиных знакомых, обошел все места, где могла быть Янка, но поиски результатов не дали. Кто-то из ее друзей сообщил в Москву - пропала Янка! Тревогу подняли в Москве, не дома. В Новосибирск звонил художник Кирилл Кувырдин, ему отвечали, мол, с ней так бывает: ушла, погуляет, вернется. Среди многочисленных обожателей и поклонников у Янки не оказалось по-настоящему близких людей, которых бы встревожило всерьез ее исчезновение. Потом журналист Щекочихин "Комсомольской правды", толком и не знавший, кто такая Янка, достал по каким-то своим каналам новосибирскую милицию, которая стала искать.

Янку нашли только 17 мая. Нашли рыбаки в реке Иня возле станции "Издревая". По другим сведениям это произошло у станции "Иньская" (отец, С.И. Дягилев) или "Новородниково" (музыкант, А.И. Рожков). Похоронили ее на Заельцовском кладбище Новосибирска рядом с сыном Аллы Викторовны, Сергеем Шураковым, погибшим за три недели до Янки.

Похороны состоялись в узком кругу друзей, родных и музыкантов. Об этом много написано. Вот одно из воспоминаний об этом мероприятии: "Летов превратил их в саморекламу, все сводил к своей философии, музыке, а не о погибшем человеке говорил. Игорь сказал еще тогда, что Летов всегда будет подталкивать к смерти людей вокруг себя, а сам умирать не собирается" (Елена Оренинская). Об этом же говорили и Алексей Коблов, и Ник Рок-н-Ролл, и многие другие. Были и пляски, и наркотики, и крики Егора о том, что смерть Янки - жизнеутверждающая, и потому не надо слез и поминаний, нужно веселиться и радоваться жизни. Можно только представить, каково это было видеть янкиным родным, да и всем тем, для кого ее смерть не была "жизнеутверждающей".

Следствие пришло к выводу, что это либо несчастный случай, либо самоубийство. Много было написано о фатальном участии в Янкиной судьбе Егора Летова. Ник Рок-н-Ролл, открыто обвинял Егора в ее смерти в нескольких статьях и в передаче Радио России "Тихий Парад" в 1991 году. Впрочем, это утверждение спорно: "Янка не кажется способной столь полно и буквально принять идеи и мироощущение даже такого мощного творца, как Летов. Более того, ругань между ними на почве идеологически-мировоззренческих разногласий, разного подхода к основным принципам творчества, кажется, была обычной и постоянной; окончательно разругались они задолго до Янкиной смерти" (Е.Борисова. ЯНКА. ХРОНИКА ЯВЛЕНОЙ СМЕРТИ). Теперь Егор пытается представить Янку солдатом, погибшим за его дело на его идеологическом фронте:

"Рок-н-ролл жестокая штука. Если решил принять участие в игре, творчестве, - надо распроститься с мечтаниями влезть на елку, не ободрав задницы. Да и вообще, всегда и во всем необходимо доходить до полного крутняка. До самосгорания. Если нет ни сил, ни выхода, тогда надо уходить достойно, как Янка, Башлачев, Селиванов и другие братья и сестры мои по фронту. Они победили, поправ, в первую очередь, свирепый закон самосохранения".

Бог ему судья, с его рассуждениями. Одно время Егор упорно твердил о некой предсмертной записке, в которой, якобы, Янка и объясняла причины своего ухода (см., например, интервью "Гражданская Оборона переходит в наступление" 1992 г). Но позже он стал говорить, что никакой записки вовсе и не было, и все это он придумал (зачем?!). Более того, они не общались последние годы, а у Янки никаких суицидальных мыслей и в помине не было (интервью "Людей не жалко" 1999 г). По неподтвержденным данным, когда было найдено тело Янки, на затылке была большая проломленная рана, а в легких не было воды (Алексей Коблов). Если это правда, то означает лишь одно: смерть наступила еще на берегу. Среди друзей до сих пор ходит версия об убийстве: есть те, кто говорит, что у друзей были весьма серьезные основания подозревать в этом конкретного человека, знакомого Янки (см. рецензию на концерт группы "Зга"). Кто знает?.. Следствие сочло, что нет основания для "уголовной" версии этой трагедии, дело было закрыто. Смерть Янки так и осталась тайной.

"Янка ушла 9 мая 1991 года, в День Победы. Может, это была ее победа над собой, а может быть, над нами? Что на самом деле случилось с Янкой Дягилевой в этот день, знают только воды реки Иня. Но разве у них спросишь? Где они теперь, в каких океанах растворились?" (Джулиан Дэви. ЯНКА).

Трагедия состояла не только в гибели Янки, но и в том, что она однозначно объяснялась многими как самоубийство. До сих пор многие даже не знают о других возможных версиях. Немалую лепту в эту легенду внесли ее бывшие соратники, считавшие (и считающие), что другого выбора у нее, по большому счету, просто не было:

"Если не хватает энергии и сил сделать шаг вперед, нужно умирать, - заявил Летов вскоре после Янкиной гибели. - Либо человек идет вверх, либо он ломается. Мы не сможем себе позволить быть стариками".

При жизни не вышло ни одной пластинки Янки, ни одной кассеты, изданной промышленным тиражом. Интервью она не давала принципиально. Слишком большое значение придавала сказанному Слову, и не хотела раскидывать малозначащие фразы в угоду журналистам. Все янкины интервью можно пересчитать по пальцам одной руки, да и те, что чудом дошли до нас, были скорее, не интервью, а беседами, разговорами в кругу товарищей. Янка ревностно следила, чтобы не попасть на страницы изданий: "Просто поговорить - пожалуйста. Но в газете не должно быть ни строчки. - Но почему? Может быть, это не нужно Вам, но нужно другим? - Те, кому это нужно, и так разберутся, кто я и зачем" (Е. Гаврилова. СМЕРТЬ ВЫБИРАЕТ ЛУЧШИХ). И в этой цитате - вся Янка, все ее отношение к шоу-бизнесу. До Умкиной песни (не имеющей, впрочем, к Янке никакого отношения) оставалось еще целых 10 лет: "Шоу-бизнес, я вам расскажу про шоу-бизнес. Как бы нам исхитриться, чтобы не прокозлиться..." - но изменилось с тех пор мало что. Вероятно, не изменилось бы и отношение Янки к интервью и официальным записям.

Дальше были многочисленные статьи, исследования, поминания, попытки анализа творчества, переиздания на CD и кассетах прижизненных альбомов, бутлегов. Диапазон от бережно сохраненного Олегом Ковригой и изданного в аутентичном виде квартирника 89-го года ("Красногвардейская") до Джулиановского "Столетнего Дождя" (сборник песен Янки с новыми аранжировками). Изданная Летовым книжка со стихами - своими, Кузи Уо и Янкиными.

В июне 1991 года Егор Летов свел посмертный альбом Янки, включивший в себя те самые 4 последние песни, но аранжированные ГО, плюс 3 акустических записи: "Нюркина Песня", "Пауки в Банке", "Столетний Дождь". Янке посвящены и некоторые песни Егора: "Про Мишутку" и "Офелия". Песни, посвященные Янке, написали Наталья Маркова (группа ДВУРЕЧЬЕ): "Ветер в Облаках", "Мертвым лесом", Роман Неумоев - "Верба", группа TEQUILLA JAZZ - "Такая же, как и я", хабаровский бард Андрей Земсков, молодая группа ШКОЛЬНОЕ СОЛНЦЕ из Тюменской обл. Недавняя "Родная" Димы Ревякина - тоже реквием по Янке, по его собственному признанию. Песни Янки несколько раз исполняла на концертах Ольга Арефьева в своей программе "Чужие Песни". С Янкой у нас теперь принято сравнивать чуть ли не всех более или менее талантливых женщин в роке. После ее смерти появилась масса подражательниц. Ника (песни ДО СИХ ПОР путают с Янкиными - настолько похожи голос и манера), Юля Елисеева, Юля Стерехова - вот только наиболее известные из них.

В течение нескольких лет, 9 мая, в московском байкерском клубе "Sexton Fo.Z.D" (ныне сгоревшем) состоялись мемориальные концерты памяти Янки. До 1994 года одним из организаторов этих мероприятий была Ольга Арефьева (КОВЧЕГ). Но впоследствии отошла от этого, т.к. по ее словам концерты "вылились в неконтролируемую пьянку памяти самоубийц, а я Янку воспринимаю по-другому". Проводились подобные мероприятия и на ее родине, в Новосибирске, и в Питере, и в других городах. Последний такой фестиваль состоялся в конце мая 2001 года под Томском. Наверняка, намерения у организаторов были благие, но все было как всегда - мало участников, отсутствие сцены и аппаратуры, пьяные драки с местными, и многие наверняка почти забыли, зачем они собрались...

источник: yankaforever.by.ru

 

				www.neformal-z.narod.ru ©2001-2003 Неформальная Зона